Позе неунышта? Менам, позьӧ нӧшта ӧтиктор юавны?
Можно немного? Можно еще одну вещь спросить?
-
Ті тӧданныд сэтшем, ме сӧмын аддзи архивъясын, мый сэтшем морт - Ирина Егоровна Ледкова?
Вы знаете такого человека, я нашел ее в архивах - Ирина Егоровна Ледкова?
-
Пӧмнитанныд сійӧ?
Помните ее?
-
Да, Ледкова.
Да, Ледкова.
-
Хонгурейысь.
Из Хонгурея.
-
Да, там, тайӧ вермас тоже лоны, мый сэні шуам эмӧсь, сэн эмӧсь кутшӧмкӧ архивын материалъяс,
Да там тоже может быть так, скажем, есть какие-то материалы в архиве,
-
вермас лоны, мый ним там ошибка или мыйке, Ирина Егоровна Ледкова.
может быть, что в имени ошибка или что-то, Ирина Егоровна Ледкова.
-
Но сійӧ чуж-, рӧдитчӧма сюрс ӧкмыссё кӧкъямысӧд воын.
Но она родилась в тысяча девятьсот восьмом году.
-
Сідз зэв нин важӧн, вермас лоны, мый важӧн нин кулӧма.
Это уже так давно, может быть, она уже умерла давно.
-
Ледкова.
Ледкова.
-
А Ледковы тані эм, олӧны?
А Ледковы здесь есть, живут?
-
Да?
Да?
-
Аха.
Ага.
-
А тӧданныд Аркадий Петрович Хатанзейский?
А знаете Аркадия Петровича Хатанзейскего?
-
Аха, сыа вӧлі.
Ага, он был.
-
Хатанзейский.
Хатанзейский.
-
Да, аа, да, да, да, татшӧм ме кывлі.
Да, аа, да, да, да, про него я слышал.
-
Да, да, а сійӧ вӧлі местнӧй тшӧтш?
Да, да, а он тоже местный был?
-
Да, да, да, ме тайӧ тшӧтш аддзи, мый кулэма нин.
Да, да, да, я тоже увидел, что он уже умер.
-
А сійӧ коми вӧлі?
А он был коми?
-
Ненец? Аха. Понятнэ.
Ненец? Ага. Понятно.
-
А сіе комиэн кужис сёрнитны?
А он умел говорить по-коми?
-
Аха.
Ага.
-
Но спасибо Тіянлы.
Ну спасибо Вам.
-
Скажите, пожалуйста, как Вас зовут?
-
Терентьева - это нынешняя фамилия или до свадьбы?
-
А Ваша собственная в девичестве?
-
Тоже Терентьева? Значит, и не меняли, (фамилия) не менялась.
-
Не меняется, да? Хаха.
-
А когда Вы родились?
-
Мм. И где?
-
Оо! Большая семья была.
-
А кем были Ваши родители?
-
Мастерство передалось, да?
-
А они тогда в Красноборском совхозе работали, да?
-
Тогда еще колхоз был, да?
-
Они все переехали после войны или до войны?
-
Ага. А это примерно в каких годах было?
-
Сорок седьмой-сорок восьмой, да?
-
В Красноборе так голодали?
-
Даже нищие?
-
Аа. Из рода Ярко, знаю-знаю, да, род Ярко сейчас еще есть.
-
Да, его дети. Зовут Ярко и дальше имя.
-
И что, люди давали?
-
И много таких нищих было?
-
А карточная система - это?
-
Ага.
-
Ага.
-
А Вы сказали, что в очереди даже спали?
-
Ага.
-
Ой, ой, ой.
-
А хлеб может и не достаться?
-
Вот карточную систему отменили, а почему тогда начался такой голод?
-
И даже умирали люди?
-
От голода?
-
И вообще ничего не было кушать?
-
Но в сорок седьмом году война уже была окончена.
-
Аа. Колхозам?
-
Ага.
-
Ага.
-
Даже если одну овцу?
-
И всю живность надо было сдавать?
-
Аа.
-
Ага.
-
Это тоже бесплатно государству (отдавали)?
-
И на каждую корову тоже был какой-то налог?
-
Ага.
-
Ага.
-
А все семьи еще были большие, многодетные, да?
-
Ну вот у вас было много детей, да?
-
Вы были самой младшей?
-
И все десять (детей) в то время были маленькими?
-
Ага.
-
Ага.
-
Ага.
-
Ага.
-
Ага.
-
Ага.
-
Ага.
-
Ага.
-
ГУЛАГ, да?
-
Туда ссылали?
-
А у них?
-
Из Краснобора многих тогда раскулачили?
-
У них всё полностью конфисковали, да?
-
Или что-то оставляли?
-
Аа.
-
Они добровольно сбегали, да?
-
Но они же приехали...
-
И по реке туда плыли?
-
Ага.
-
А, нет, надо у мамы спросить.
-
Ну, может быть, мама...
-
То есть дом там разобрали и сюда перевезли?
-
Ага.
-
Мм. И когда он перевез, давно уже?
-
Если Вы переехали сюда в шестьдесят пятом году, да?
-
И если он уже был здесь, то в шестидесятых годах?
-
Ага. И на чем сюда перевезли?
-
Аа, сплав. По сплаву?
-
А Вы как сюда попали?
-
Ага.
-
Сватался или?
-
За Вами?
-
Ноо. Из Диюра специально приехал за вами?
-
А как узнал, что Вы там?
-
Но путёвка ведь всего двадцать дней.
-
Да? Для отдыха.
-
Ага.
-
И он туда приехал и Вы согласились?
-
Хаха. Подкупил Вас тем, что до Сочи сам приехал?
-
И сколько лет вместе живете?
-
Ну да.
-
Сколько лет жили?
-
Да. Долго вместе жили.
-
Даа.
-
Это называется золотая свадьба или как?
-
Пятьдесят лет (совместной жизни) называется золотая свадьба?
-
Ага.
-
Чуть-чуть не дожил.
-
Они что, назывались калошами?
-
Сердце прихватило?
-
А как же его звали? Так? звали Вячеслав?
-
Вячеслав Александрович, а кем он работал?
-
Учителем был, да?
-
И что преподавал?
-
Гм.
-
А он поэтому и попал в пионерский лагерь, потому что учителем был?
-
А там был (вожатым)?
-
Такая династия получается.
-
Наверное, своим примером показал, что надо быть учителем?
-
А Вы когда сюда приехали, кем стали работать?
-
Ага.
-
Ну у нас как обычно бывает, что тот, кто работает на почте, абсолютно всех людей знает, да?
-
А вот Вы приехали, и какое у Вас было первое ощущение?
-
Ээ, Хонгурей сразу понравился или пришлось привыкать?
-
А почему?
-
Другой (образ жизни)?
-
Люди немного другие или жизнь другая?
-
Ага.
-
Оо!
-
Да, да, да.
-
Родная бабушка?
-
Да, долгожительница такая была.
-
Во когда Вы были еще в Красноборе, да?
-
Ага.
-
И они вязали и отправляли посылками, да?
-
Это им дано было задание, да?
-
Их просили это делать (вязать) или они сами (это делали)?
-
Аа. Но тоже какое-то задание было, наверное, да?
-
Ну да.
-
А вот когда Вы рассказывали про то, что в голодные годы,
-
что налоги, многодетные семьи,
-
и возможно, были такие случаи, что надо сдать налоги,
-
а если сдашь налог, например, молоко, детям не останется?
-
Ага.
-
И кто этот налог устанавливал? Кто говорил, сколько надо (сдать)?
-
Ну в Москве, например, не знают, что у этого человека, ну...
-
Ага. В сельсовете, да?
-
Ага.
-
И уже там распределяли, кому сколько?
-
А что делали с теми, кто не мог сдать налоги?
-
Аа.
-
И это сдавали?
-
Мось Матвей?
-
Аа.
-
А почему Мось?
-
Аа. То есть вы родственники, они были родственниками между собой?
-
Ага.
-
Ага.
-
Ага.
-
А почему его звали Мось Матвей, Мось?
-
Да, да, да, отец его был, да.
-
Оо. Хаха.
-
То есть в деревне же так по-коми и говорят.
-
Ага.
-
А Вашу маму как неофициально звали, вот так?
-
Просто Михайловна?
-
Елизавета Михайловна.
-
И они были из Краснобора, коренными жителями?
-
Ваши родители?
-
Ага.
-
Но сейчас там другой дом стоит.
-
Ага.
-
Ага.
-
Там же раньше и гаражи совхозные были рядом с Пошукшором.
-
Да, всё разрушено, всё...
-
Ага.
-
А совхоз какой богатый был.
-
Отделения, да.
-
А сейчас ничего нет.
-
А здесь совхоз был?
-
Назывался Каменка, аа, то есть отделения были Каменка и Хонгурей?
-
"Нарьянаты"?
-
Ага. СПК - это?
-
И когда он перестал существовать?
-
Здесь до сих пор есть совхоз?
-
Да?
-
Интересно.
-
Свой магазин?
-
У колхоза?
-
Много людей здесь в колхозе работает?
-
То есть были, вот нам тут рассказывали, рыболовецкое (отделение), затем?
-
И была звероферма?
-
И осталось только оленеводческое (отделение)?
-
Ага.
-
Он отсюда тоже родом?
-
Да.
-
У нас в Сыктывкаре, в Коми (работает).
-
Да, в Сыктывкаре.
-
Ага.
-
Ага.
-
А он сам здесь родился?
-
Нет, нет.
-
Он умеет говорить по-коми?
-
Аа, я думала, что Юрий Аркадьевич умеет по-коми говорить.
-
Вот. И здесь он работал?
-
А поэтому и сказал: у меня там ученики есть.
-
А я и не знала, что он отсюда.
-
В Краснобор обратно не тянет?
-
Аа.
-
Летом?
-
Каждый год ездите, да?
-
А они?
-
Ага.
-
А они, ваши родственники, сюда приезжали или не приезжали?
-
Ага.
-
Мм. Дорога стала тяжелее?
-
Ехать недорого?
-
Сколько стоит отсюда?
-
Ага.
-
Ага. Это до Нарьян-Мара?
-
До сюда? Ну Плотник Нос я знаю.
-
Две тысячи?
-
Мм. И недорого.
-
И сколько по времени надо ехать?
-
Полторы суток? А подниматься, наверное, двое суток?
-
Да.
-
Ну здесь, как всегда говорили, ну как у нас в Ижме говорят,
-
ну, там ведь в районе Нарьян-Мара очень богато живут. Хаха.
-
Лучше чем в Ижме, да?
-
А почему?
-
Ага.
-
Ага.
-
Но на Печоре ведь тоже кое-что ловят.
-
Ага.
-
Ага.
-
И поэтому здесь люди побогаче жили, да?
-
Ага.
-
А почему?
-
Аа.
-
То есть могут забивать в любое время, только не весной?
-
Это какой-то запрет?
-
Ага.
-
Чтобы они отелились, понятно.
-
А сейчас, вот как Вы считаете,
-
люди здесь и в Ижме стали жить одинаково?
-
Или где-то богаче, а где-то не так богато?
-
Но Вы же каждый год (ездите)?
-
В Красноборе, например.
-
Вы же каждый год ездите.
-
Ага.
-
Ну вот некоторые говорят, вот работы нет, здесь нет, там нет, и спиваются.
-
Конечно.
-
Себя самого всяко уже можно прокормить.
-
Ага.
-
А здесь люди сейчас как, ну вот молодёжь остаётся или не остаётся?
-
Субсидию на что дают?
-
Всем, кто здесь живет?
-
Ну например?
-
Ага.
-
Это у них получается многодетная семья?
-
Ну да, сейчас считается, что многодетная.
-
А эту субсидию дают и коми, и ненцам?
-
Всем?
-
А, абсолютно не различают. Ага.
-
Понятно.
-
Да?
-
Значит, чтобы получить эту субсидию, надо быть здесь прописанным и работать?
-
Ага.
-
А не получится так, что все местные постоянные жители потихоньку переедут в город?
-
Ну все возьмут субсидии и переедут.
-
Ага.
-
А сейчас это тоже дают?
-
Аа. Это какая-то отдельная программа, какая-то (программа) по переселению?
-
А почему, хотели, чтобы люди отсюда уехали?
-
Да.
-
Да.
-
Да.
-
Да, немного проголодались.
-
Парни приехали очень издалека, а можно мы сначала еще Вас поспрашиваем, а затем чай попьём?
-
Вот, а вот Вам тоже давали субсидию?
-
И Вы не поехали?
-
Ага.
-
А вот почему не уехали? Там ведь тепло.
-
Всё нравится, да?
-
Ну дак, можно по-всякому увезти.
-
Да?
-
Ахаха. Они ушли? Эта такая байка здесь, да?
-
Вот Вы здесь уже давно живете, да,
-
здесь, как мы посмотрели, живут и коми, и ненцы, да?
-
Вот. Как они между собой живут?
-
Ага.
-
Ага.
-
Одинаково, да?
-
Ага.
-
А что там не то?
-
Не дружат?
-
Аа.
-
Да, без предупреждения и приходят.
-
Если не приходят, и скажешь...
-
А здесь такого нет, да?
-
Аа.
-
Да, да.
-
Значит, отдаляются друг от друга что ли?
-
Ага.
-
А здесь тоже раньше деревня была больше?
-
Ага.
-
А когда примерно начало ументшаться (население)?
-
Ага.
-
И всё.
-
Там живут в интернате, да?
-
А вот Вы очень хорошо (ну конечно, очень хорошо!),
-
вот, а ваши дети говорят по-коми?
-
Ага.
-
Ага.
-
То есть здесь говорит только по-русски?
-
На ижемском, да?
-
Мм.
-
Ага.
-
Ага.
-
Ну я сейчас в Сыктывкаре.
-
Да, там работаю.
-
Уже больше двадцати лет.
-
Ага.
-
Очень многие туда тоже переехали.
-
Но я тоже каждый год, каждый год езжу домой в Вертеп.
-
Ага. А чтобы попасть в Вертеп, надо обязательно через Пошукшор проехать.
-
А затем там кладбище.
-
Обязательно посещаю кладбище.
-
Ну кто ближе, да, к Пустыне, или из Малого Вертепа.
-
Ага.
-
Ага.
-
А сказали же, что уже туда нельзя.
-
Да. Потому что там уже всё.
-
У Краснобора ведь другое кладбище, да?
-
Там же?
-
Ага.
-
Я почему-то думала, что у них другое.
-
Ага.
-
Да, а?
-
Ага.
-
Да, абсолютно, не чистят потому что.
-
Да. Это точно. Особенно в жаркое лето.
-
Антисанитария полная.
-
А вот скажите, мы посмотрели здесь, и здесь видели два кладбища,
-
да, вот здесь наверху?
-
Это туда?
-
Аа.
-
А в тундре что?
-
А почему так много?
-
Коми отдельно, и они отдельно?
-
А у них могилы отличаются от наших или нет?
-
У ненцев?
-
Аа.
-
Вообще?
-
Ага.
-
Интересно.
-
А вот Вы сказали, что сюда похоронили оленеводов.
-
Вот если человек умирает в тундре, его не хоронят в тундре, а привозят сюда?
-
Хоронят, да?
-
Интересно.
-
Ага.
-
Это такая специальная служба, да?
-
Ага.
-
Говорят, всё есть - видео и.
-
В тундре.
-
А Вы ездили в тундру, нет?
-
На оленях?
-
А просто так, они не работали, да?
-
Ага.
-
И он просто катал, чтобы было интересно?
-
Хаха. Почему?
-
Ага.
-
Оо!
-
И этим балком сейчас все пользуются, используют?
-
Тундровики?
-
Но это балок?
-
И его вместо чума возят?
-
Ао.
-
Вот ведь какой знаменитый.
-
Конечно.
-
Необязательно хорошо учиться, чтобы быть гением.
-
Огромное спасибо, что Вы...
-
Может, неправильно было записано?
-
Он уже умер.
-
От бабушки научился, да?
-
Получается так: вот Вы говорите, что велите своим детям говорить по-коми,
-
кого-то бабушка научила.
-
Получается, что всё воспитание идет в большей мере по женской линии?
-
Огромное спасибо.
-
Меня зовут Ангелина Яковлевна Терентьева.
-
Это фамилия бывшего (первого) мужа.
-
Тоже Терентьева.
-
Почему? В сельсовете Клавдия тоже спрашивала, когда мы расписывались.
-
Какую фамилию берешь? Мол, какую?
-
Терентьева - Терентьеву и беру.
-
Ага.
-
Я родилась в сорок первом году, девятого июля.
-
В Красноборе, я - десятая в семье.
-
Да.
-
Мама работала в колхозе.
-
А отец тоже работал столяром или слесарем, ну что-то делал.
-
Вот в Красноборе тогда в магазине и школе висели (плакаты), это он всё писал.
-
Ага. И у моих детей тоже это перешло по наследству, они рисуют, пишут.
-
Передалось, ага. Ольге. А Свете нет, Света не так хорошо рисует (букв. не так умеет рисовать).
-
Вот.
-
Тогда ведь колхоз был.
-
Да.
-
После войны в сорок седьмом году когда отменили карточную систему,
-
были очень большие очереди (в магазинах).
-
Мы еще маленькие, нас отправят за хлебом.
-
Мы спим в очереди.
-
Бабушки нас поставят (в очередь), и мы стоим.
-
Жизнь была очень тяжелой.
-
Многие сюда убежали.
-
Вот это Каневы-то, Таисья да,
-
у Гали мать, как ее? Таисья Зиновьевна?
-
Они тоже, многие в город.
-
Где-то,
-
как же? Погоди,
-
я уже забыла, как ее зовут, в школе уборщицей работала.
-
Татьяна Васильевна, они тоже из Вертепа переехали, она вертепская.
-
Вот отменили карточную систему, и был очень большой голод, многие умерли с голоду.
-
Тогда нищие ходили.
-
В сорок седьмом-сорок восьмом.
-
Ага.
-
Да, и в Вертепе тоже.
-
К нам постоянно приходил дедушка из Вертепа, моя мама хлеб испечет и даст, или бабушка испечет.
-
Звали его Ярко.
-
Знаешь?
-
Есть еще?
-
Да, да, да.
-
У него была сшитая из холста сумка так через плечо.
-
Так он, бедный, ходил и просил.
-
Тогда ведь многие просили милостыню.
-
Давали, у кого что есть.
-
Да, достаточно много было, постоянно ходили.
-
Тяжелая жизнь была, конечно.
-
Наше детство тоже трудное было.
-
Вот.
-
Хлеб выдавали по карточке.
-
Ну тогда было немного легче, конечно.
-
С карточкой пойдешь и хлеб возьмешь.
-
А в очереди стоишь, и достанется или не достанется (хлеб - неизвестно),
-
вот.
-
Ну в четыре часа (утра) мама поднимет или бабушка, и идешь в очереди (стоять).
-
Надо, мы жили в Пошукшоре, а магазин тогда был в Красноборе.
-
И ну, спим в очереди, отсыпаемся.
-
Бывало и не доставалось, всяко бывало.
-
А по-моему, везде этот голод был, не только в Красноборе, Вертепе, Пустыне, он везде был.
-
Потому что отменили карточную систему на хлеб.
-
Очень много умерло.
-
От голода, они опухают, очень сильно опухают, а потом умирают.
-
Я видела, смотрела, очень хорошо помню.
-
Ага.
-
А что будешь кушать, все мужики на войне?
-
Женщины работают, но что они заработают?
-
Война закончилась, а колхозы были бедными, их надо было сохранить, надо было большой налог платить.
-
Тогда же налог платили. И частники, и колхоз платил.
-
Вот.
-
Надо было молоко сдавать, надо было, например, если держишь овец, овцу сдавать.
-
Мясо.
-
Да.
-
Надо было сдать.
-
Такая жизнь тогда была.
-
Нет, не всю живность сдаешь, а какой-то там процент, сколько налог начислят, столько и сдаешь.
-
Вот молоко, например, я помню, я носила молоко в бидоне,
-
и жирность, если жирность повыше, то молока надо меньше сдать.
-
А если поменьше, то и молока надо побольше отнести.
-
Да, да, да, да.
-
Ну, тогда по две коровы не могли держать, только по одной держали,
-
потому что женщина целый день работает, и вечером у нее сил уже нет заготовить сено.
-
Ну у нас выросли, и у всех свои семьи стали.
-
Да, я десятая.
-
Самой младшей.
-
Бабушка моя была такой,
-
когда ведь была коллективизация, да, коллективизация,
-
и тогда, ну раскулачивали.
-
А моя бабушка, мать отца, была середняком.
-
Ну и она не сглупила, пошла и сказала:
-
"У меня много детей, я не хочу, чтобы они умерли с голоду,
-
давайте берите, но мне что-то оставьте,
-
чтоб детей накормить".
-
Ну за точ, что она сама пришла, ей оставили одну лошадь, отдали сбрую.
-
Оставили корову, телёнка и овец. Вот.
-
А те, которые убежали - зря, например, у них всё отняли,
-
и многих еще куда-то сослали.
-
Как это называется?
-
Сейчас называют ГУЛАГ.
-
Аа, я не знаю, как.
-
По-всякому, кого куда.
-
Которые сбегали.
-
Ну из Краснобора тоже достаточно много было раскулаченных.
-
Нет, они же сбегали (уезжали из родных мест).
-
Убегали.
-
Да.
-
Потому что попали под раскулачивание. Здесь многие, вот Дарья Николаевна с родней сюда приехали, здесь много таких
-
было, в Хонгурее, в Оксино были, и в Нарьян-Маре, в Никитце много было.
-
В Каменке, да, в Каменке ведь тоже.
-
Да, а вот Даниил Павлович - он вертепский.
-
Как его? Паш Дань.
-
Знаешь, не знаешь?
-
Не знаешь?
-
Его звали Чёрный Дань.
-
Они сюда переехали со своим домом, немного позднее уже.
-
Да, я сюда переехала в шестьдесят пятом году, а у них уже дом был построен, и они уже там жили.
-
Этот дом, который за ручьем здесь, его из Вертепа Даниил перевез.
-
Да.
-
Да.
-
Я даже и не знаю, в каком году они приехали.
-
Сделали сплав и сплавили, раньше ведь так (делали).
-
Да, да.
-
Я сюда попала, гм,
-
между Диюром и Краснобором был пионерский лагерь, и Вячеслав привез детей.
-
И он был директором, с детьми приехал.
-
А я работала в сельсовете счетоводом.
-
Ну, познакомились, и
-
сначала один раз приезжал (за мной) - не поехала, затем второй раз приехал - и я поехала.
-
А нет.
-
Мне дали путёвку, я поехала в Сочи, а он туда приехал.
-
Да.
-
Ага.
-
Он из Краснобора, нет, он уже из Хонгурея приехал.
-
Кто же ему? Моя племянница Галя адрес дала.
-
Тогда ведь еще и не двадцать дней, не знаю, сколько и было, я уже забыла.
-
Вот.
-
Там поженились.
-
Да. А что.
-
Вот.
-
Его уже нет, он уже умер.
-
Мы жили вместе почти сорок девять лет, да?
-
Уже Ольге, нашей Ольге тридцать восемь?
-
Оле тридцать восемь, ага.
-
Ага. Ага.
-
Если бы еще он год прожил, тогда бы пятьдесят лет мы прожили вместе.
-
А ваши родители?
-
Да. Называется золотая свадьба.
-
Да, тогда родился внук, Ваня у моей дочери Светы,
-
и он захотел поехать в город.
-
А здесь тогда пароход, или теплоходы ходили, или что?
-
Пароход или теплоход? Нет, эти
-
калоши. Не"Заря".
-
Как же они называются, СТ или нет? Маленькие-то,
-
пароходы-то ходят.
-
Да, да, да, Вот, вот.
-
По-всякому народ назовет.
-
Потому что еле идет.
-
И здесь он (муж) бежал, на пароход забежал, сел, и всё, сразу умер, а таблетки были в кармане, но никто не подал.
-
Да.
-
Его звали
-
Александрович.
-
Он в школе учил.
-
Да, всю жизнь.
-
Начальные классы все.
-
Тогда по четвертый, по пятый (класс) было?
-
Ага.
-
А я помню вас, Женю и тебя.
-
Нет, и Ивана Рочева, тогда еще нулевые классы были.
-
И вас сразу перевели в первый класс, да?
-
Он тебя не учил? Лену учил? Ыхы.
-
В школе был, да.
-
Ага. Вот, а сейчас его дочь, Оля, работает в школе.
-
Он вышел на пенсию и уступил место дочери, и дочь, Оля, работает.
-
Да, уже третий (человек), Светлана ведь тоже, или это не считается, потому что она логопедом работает?
-
Тоже ведь закончила и педколледж, и университет.
-
Ну так-то
-
агитировал, конечно, своих детей.
-
Я год временно так работала то в библиотеке, то в старом клубе, который еще здесь был,
-
то где, а потом мне дали постоянное место почтальоном, потом в Котласе три года училась.
-
Ой, три месяца, в Архангельске месяц и затем работала начальником отделения связи.
-
На почте.
-
Но из Хонгурея, конечно, я всех знала.
-
Конечно, сначала я не хотела здесь жить.
-
Хотела обратно поехать домой, в Краснобор.
-
А не знаю.
-
Пока не хотела (оставаться).
-
А потом привыкла.
-
Люди здесь хорошие.
-
Не скажешь, что плохие, здесь в Хонгурее люди хорошие.
-
Не скажешь, что плохие.
-
А знаешь, не знаю, помнишь ты или нет, моя бабушка, мама моей мамы, Анна Филипьевна прожила сто пять лет.
-
Знаешь, в Красноборе? Еще в газете постоянно писали, это моя бабушка.
-
Да, мама моей мамы.
-
Много нам помогала в тяжелые времена, конечно.
-
Да.
-
Они же очень много вязали, вязали и для отправки на фронт
-
носки, варежки.
-
Наверное, из сельсовета посылали, но я точно не знаю даже, откуда посылали, почему-то я этим даже и не интересовалась.
-
Они дома делают, а потом сдают, наверное.
-
Да, дают.
-
Да. Все бабушки ведь в Красноборе, наверное, вязали.
-
В Вертепе ведь тоже.
-
В Пустыне.
-
Ага.
-
Оставишь, как это не оставишь.
-
Ты ведь не в один день сдаешь налог.
-
Носишь, например, за несколько дней сдаешь его.
-
Вот скажут, вот столько-то тебе, маме, надо сдать.
-
В Ижме, наверное. А я не знаю, где - в Москве, в Ижме.
-
Ну. А этим уже сельский совет, наверное, (руководит).
-
Да, тогда ведь сельский совет был.
-
Да.
-
Ну вот, кто вязал, кто что делал, кто рыбу ловил, ну, мелочь из реки Ижмы.
-
Всё, всякое (сдавали), я как помню, что,
-
что могли, то и сдавали.
-
Ну я была беременна Ольгой, он умер,
-
мы жили вот в этом доме,
-
его похоронил твой дядя Вячеслав.
-
Похоронили туда на кладбище.
-
Он, знаешь, откуда? Из Мохчи, Мохчи, ага.
-
Это дед у Вячеслава.
-
Ну Миша и Вячеслав - два брата.
-
Только мамы у них разные, а отец один.
-
А из Ижмы это прозвище пришло.
-
Ну в Коми же у всех, например...
-
Ну, например, мой отец был Яков Михайлович, а звали его Микул Як.
-
Вот.
-
Маму почему-то все и друзья звали всегда Михайловной.
-
Ага. Елизавета, трудное имя потому что.
-
Ага.
-
Это,
-
Родители - да.
-
Вот где очень большие лиственницы в Пошукшоре,
-
там был наш дом.
-
Сейчас там Яков живет, почему - нет, просто тот дом разобрали и поменьше сделали.
-
Большой был дом, там сделали поменьше.
-
И там сейчас живет Яков, брат Нины.
-
Ой, уже ничего нет.
-
А скота сколько было, на Ласте они паслись.
-
Оо!
-
Весь совхоз раздали.
-
Был Щельяюр, Диюр, Краснобор, Пустыня, Вертеп и Пошукшор.
-
Всё это был один совхоз тогда, совхоз.
-
Сейчас ничего нет.
-
Здесь был, здесь колхоз или совхоз был?
-
Здесь был колхоз, ага, Каменка, Хонгурей.
-
Назывался СПК"Нарьянаты".
-
Ага.
-
СПК"Нарьянаты".
-
Почему? Сейчас еще существует, олени есть.
-
Да.
-
Не совхоз, а колхоз. Председатель есть,
-
есть правление колхоза.
-
У них есть магазин.
-
Да. Продукты привозят и продают, продавец есть.
-
Одни оленеводы уже, наверное, остались. Одни.
-
Рыболовецкое,
-
оленеводческое.
-
Звероферма была, ага.
-
Большая конюшня была.
-
Ага, телят держали здесь тоже.
-
Ага. Работал сначала Хатанзейский Аркадий Петрович.
-
Потом Михаил Мартынович работал.
-
Но его родители тоже в оленеводчестве работали.
-
Сняли его, ой.
-
В Коми?
-
Его мама была
-
это, бабушка Юрия Аркадьевича, наверное, откуда-то из Коми.
-
Со стороны Ижмы.
-
Не из Гама, не знаю, как называются те деревни, которые выше Мохчи расположены.
-
Всякие ведь есть.
-
Вот откуда-то оттуда была его мать.
-
Не мать, а бабушка.
-
А?
-
Нет, у Юрия Аркадьевича.
-
Аркадий.
-
Нет, она же живая, Елизавета Филиппьевна-то.
-
Она ведь живая.
-
Да. А это ее мать, да, откуда-то из Коми была.
-
Я (знаю), потому что когда-то разговаривала со мной по-коми.
-
Но она уже давно умерла.
-
Нет уже.
-
Аа.
-
Ага.
-
Ага.
-
Он работал вроде бы
-
в сельхозуправлении что ли где-то там работал, не знаю, где,
-
там, а здесь в школе работал.
-
Да.
-
Я в прошлом году еще ездила.
-
Я почти каждый год езжу.
-
На этой барже.
-
В Нарьян-Мар поеду,
-
Коля меня на машине (отвезет), когда едут на машине, и когда они едут куда-то, меня с моим внуком Ваней
-
туда.
-
Каждый год.
-
У меня ведь еще жена самого младшего брата, Сергеевна, жива, она всю жизнь в сельсовете работала.
-
Сюда? Раньше приезжали, дочери-то.
-
А сейчас, сейчас не на чем.
-
Раньше здесь пароход останавливался.
-
Сейчас надо ехать до Нарьян-Мара и оттуда обратно сюда ехать.
-
Да.
-
Билет недорогой.
-
Да.
-
Если Коля едет на машине,
-
на машине всего по тысяче с человека берет, например, потому что нас много.
-
А если Коля не едет на машине, а мы сами едем, например, в прошлом году было по две тысяи.
-
От Щельяюра, нет, от Плотника, с низовьев Вертепа.
-
Плотник.
-
Ага.
-
Ну вот оттуда до Нарьян-Мара.
-
Ага.
-
Недорого, конечно.
-
Каюта, очень хорошие каюты.
-
Сюда ехать (подниматься) дольше, а спускаться где-то примерно полторы суток что ли, не очень долго.
-
Ну немного, наверное, больше.
-
Ну раньше да, хорошо жили.
-
Люди.
-
Конечно.
-
Ну потому что сюда бежали почему?
-
Потому что здесь колхозы были рыболовецкими.
-
Потом тундра, мясо было.
-
А там у нас что, какая рыба? Такая мелочь.
-
Ну на Печору это только сейчас ездят и рыбачат удочкой.
-
Ну кто-то и профессионально занимается.
-
Ну выживали, здесь такого не было, чтобы кто-то с голоду умер.
-
Ну
-
дед Александр рассказывал,
-
что вот весной никогда не забивали оленей.
-
Потому что, нет, не молодые, а пусть плодятся.
-
Вот. Рассказывал когда-то детям, сядет и рассказывает.
-
Это вот дедушка наш из Мохчи.
-
Нет, не весной.
-
Аа, да, да, да.
-
Но я,
-
я не знаю, как живут в Ижме.
-
В Ижме сейчас у меня племянница Ольга живет.
-
В Красноборе, конечно, здесь живут хорошо, и там живут хорошо.
-
Кто не ленится, и работает.
-
Кушать можно.
-
Еда есть.
-
Перестань лениться (букв. выбрось свою лень) и найдешь работу.
-
Это кому лень работать,
-
а так всё равно можно работу найти.
-
Сейчас даже обучают.
-
Конечно.
-
Везде можно работать, необязательно всем высшую работу делать.
-
Можно и попроще (букв. такую) работу делать.
-
Ну молодёжь, конечно, уезжает.
-
Потому что сейчас дают субсидию, да?
-
Ага. И они уезжают в Нарьян-Мар.
-
Ну, на квартиру.
-
Ну, например, у кого ничего нет или много детей.
-
Ну вот, например, у наших соседей трое детей, да?
-
И им дали субсидию, и они купили квартиру в Нарьян-Маре и уехали, а дом стоит.
-
Ну трое детей - уже многодетная (семья).
-
Всем.
-
Не различают, ага.
-
Всем дают.
-
Если прописан и работает.
-
Да.
-
Ну всё равно надо, чтобы ты какой-то срок отработал.
-
Пятнадцать лет, нет?
-
Пятнадцать лет вроде как надо, чтоб (стаж) был.
-
Если нет пятнадцати лет, не дают, по-моему.
-
Ну не знаю, потому что раньше давали. Вашей маме давали?
-
Ээ, это,
-
вот нашему деду, например, тоже давали.
-
Бесплатно.
-
Сейчас такого нет, сейчас субсидию дают.
-
Да, всё, было по переселению, вот, вот.
-
Да, Светлана!
-
Хорошо, хорошо, мама поняла.
-
Ага.
-
Трикол вышел.
-
Видишь, какая жизнь стала?
-
Сижу как боярыня Морозова.
-
Звонят.
-
Я ведь хочу вас чаем напоить.
-
Вы голодные?
-
Ну вот.
-
Да.
-
Да, Вячеславу давали.
-
Ээ, ой, где же?
-
Нет, в Ивановской области.
-
В Ивановской области.
-
Мы не поехали, Света и ее отец получили.
-
Но тогда еще всё было дешево.
-
Не хочу, я не знаю, я, например, теперь отсюда никуда не хочу уезжать.
-
Ну что, только вот своим детям сказала, что когда умру, в Краснобор отвезите.
-
Говорят, повесим на телеграфный столб,
-
а потом как увезут?
-
Это как дедушка, дедушка своему сыну послал в армию валенки.
-
Повесил на телеграфный столб, утром вышел, а валенок нет.
-
Ага.
-
Ага.
-
Не знаю. Я ни с кем не конфликтовала.
-
С ее матерью тоже хорошо жили, советно.
-
Она постоянно ко мне приходила.
-
Коми и русские, всё равно.
-
Одинаково.
-
Здесь, в Хонгурее, люди хорошие.
-
А вот в Каменке уже не то.
-
Ну уже как-то они сами по себе, например.
-
Например, они не ходят друг к другу (в гости).
-
Нет.
-
Вот, например, живут две невестки:
-
Нина и Женя, у Саши, у дядьев жены.
-
Но они только по большим праздникам, наверное, приходят в гости, а так нет.
-
А у нас ведь в Красноборе постоянно общаются (букв. входят и выходят).
-
Ага.
-
И палку снимут, и зайдут.
-
Ну, здесь есть, а в Каменке нет.
-
Я правильно сказала?
-
Ага.
-
Ну, я не знаю, почему, мне так казалось, но сейчас, возможно, уже мало народу осталось и хорошо живут.
-
Но раньше было так.
-
Лучше?
-
Ага. Потому что мало народу осталось.
-
Ну да.
-
Население было большое.
-
Школа уже по шестой класс была.
-
А затем стали уезжать и детей увезли.
-
Дети выросли.
-
Ну, сейчас уже в шестом или пятом классе, наверное,
-
в Оксино дети учатся.
-
Ага. А я не знаю, Ольга по четвертый или по пятый (здесь) училась?
-
Да, вы.
-
А Света уже в пятом или шестом (классе)уехали?
-
Я не знаю, когда ваша Маша уехала.
-
Ой. Сына, Женю, я привезла сюда из Краснобора.
-
Он не умел говорить по-русски.
-
А потом перестал совсем говорить по-коми, понимает, но перестал говорить, я не знаю, почему.
-
Но понимает.
-
А девочки когда приезжают туда в Краснобор, вовсю щебечут.
-
Ага.
-
Да, говорят по-своему.
-
Очень хорошо (говорят), потому что я велю.
-
Надо, чтобы это (передалось), с моей стороны ведь и отец их коми.
-
И я коми.
-
А Вы где живете?
-
В Сыктывкаре?
-
Мм. У меня там в Выльгорте живет Вероника, сестра Нины, Вероника Робертовна.
-
Кстати, она работает в магазине.
-
Потому что она там училась, техникум закончила.
-
В Вертеп?
-
Да.
-
Туда-обратно.
-
Кладбище, да.
-
Многие хоронят почему-то не в Вертепе, а в Красноборе.
-
Нет, смотри, у некоторых там родители,
-
матери, бабушки похоронены, и они тоже хотят, чтобы их туда похоронили.
-
И там ведь обваливается земля, а всё равно туда хоронят.
-
Ага, уже некуда.
-
Вроде нет, одно ведь.
-
Да, туда хоронят.
-
Нет вроде, нигде больше нет, это одно большое кладбище.
-
А по-моему, укрепили стену,
-
со стороны реки.
-
А река уже совсем обмелела.
-
Хоть в калошах переходи.
-
А дети туда ходят купаться, а там скот стоит. Ой, Господи!
-
А сюда, вероятно, хоронили из тундры,
-
когда оленеводы ходили.
-
Ага.
-
Ага.
-
Из тундры привозили (покойников).
-
А там, а там тоже в трех местах что ли кладбище, да? В трех местах.
-
А почему-то, это, ненцы отдельно хоронят.
-
У них вот здесь кладбище, по-моему.
-
Наша бабушка почему-то здесь похоронена.
-
А остальные наверху.
-
Ну я не знаю, почему бабушку так положили.
-
Я не ходила, не знаю.
-
Они не плачут, вроде не плачут.
-
По-моему, кто же сказал?
-
Ага, к покойникам.
-
Но во всяком случае я не слышала, чтобы они плакали.
-
Ага.
-
И хоронят тоже, вот когда ходишь за ягодами, встречаешь кресты.
-
Когда проходят оленями, стадом,
-
и если кто-то умирает, хоронят, а привозят на нартах.
-
На оленеводческих нартах.
-
Привозят и хоронят.
-
Сейчас ведь если с кем-то в тундре станет плохо, заказывают вертолёт, потому что всякие рации есть.
-
Я еще когда на почте работала, и если иногда позвонят, и до Нарьян-Мара дозваниваешься, вертолёт вызываешь.
-
Да.
-
А сейчас у них есть специально (всё).
-
Может, уже телевизор (есть), я не знаю, есть ли у них телевизор.
-
Не спрашивала.
-
В тундре.
-
Ага. Ничего себе.
-
Ой. В тундру ездила, до озер ездила вместе с Вячеславом.
-
Нет. На оленях не ездила, боюсь.
-
Дети ездили.
-
Дядя Костя их постоянно катал.
-
Его брат работал в оленеводстве.
-
Интересно, вот это интересно, сейчас я тебе, вам расскажу.
-
Значит, учились Вячеслав и Костя.
-
У них год разницы. Ага.
-
Вот, и Костя, значит, из первого класса перешел во второй, а из второго - обратно в первый класс перевели.
-
А говорит, дальше постоянно учился. Ну вот.
-
А потом, значит, я не знаю в каком году здесь,
-
как же это называется?
-
Он сделал, сконструировал балок для оседлой жизни.
-
Вот тебе и двоечник!
-
И просто орден Ленина получил.
-
Да.
-
Да.
-
Да.
-
Балок, натуральные балки.
-
Ага.
-
Ага.
-
Вот. Еще бывает так.
-
Вот тебе и двоечник.
-
Ирина Егоровна?
-
Из Хонгурея?
-
А?
-
Она Николаевна.
-
Это у Маши Ледковой мать, наверное.
-
Не Ирина.
-
Ирина Егоровна?
-
Это надо у Маши спросить Ледковой.
-
Да.
-
Самый крайний дом.
-
В этом ряду самый крайний дом.
-
Ушла Маша? Ага, ну вот.
-
А он сейчас не в Сыктывкаре что ли живет?
-
Ааа, Аркадий Петрович Рочев?
-
А Хатанзейский Аркадий Петрович был один.
-
Да.
-
Он был ненец.
-
Он был ненец.
-
Умел, его бабушка говорила потому что.
-
Да, наверное.
-
Наверное, а как иначе, я не знаю.
-
Если бы был отец, тоже бы научил.
-
Я вас чаем напою.
-