Чужлі.
Родилась.
-
Ставыс рӧдвужъяс.
Все родственники.
-
Рӧднэй чойяс.
Родные сёстры.
-
Рӧднэй чой, Парша рӧд, Парша рӧд Вертепысь.
Родная сестра, род Парфёна, род Парфёна из Вертепа.
-
Да, и рӧдитчим ыджыд семьяын.
Да, и родились мы в большой семье.
-
Вот ме, например, семьяас ӧкмысэд челядь нин, медча дзоляыс, ӧкмысэд.
Вот я, например, в семье уже девятый ребенок, самая младшая, девятая.
-
Миян ӧкмыс чоя-вока ми.
У нас девять сестёр-братьев.
-
Нёль вок и вит чой.
Четыре брата и пять сестёр.
-
Но куим вок миян нин куулісны, царстве небеснэе, а вот ми чойяс да ӧти вок миян Володя нӧшта колис.
Но трое братьев у нас уже умерло, царство небесное, а остались вот мы сестры и еще один брат Володя.
-
Да.
Да.
-
Быдтіс миянтэ, кӧнечнэ, маме миян тоже, ай водз куліс сыа вӧйна бӧрас,
Вырастила нас, конечно, мама, отец рано умер после войны,
-
мыйке, этша сэсся висис да куліс, а ми сэсся быдмим мамекед.
немного болел и умер, а мы затем росли с мамой.
-
Миянтэ быдтіс, кӧнечнэ, Алёш вокнум миян вӧлі старшей вок, сыа нин рӧбитіс ыджыд водджык нин.
Нас растил, конечно, брат Алёша, наш старший брат, он уже работал, потому что был старшим.
-
Сыа рӧбитіс и вот сыа миянтэ и ставнумес быдталіс и велэдаліс.
Он работал и всех нас вырастил и обучил.
-
Сэсся кор ми мунім ставнум, велэдчалім, и сыа сы бӧрын и ачыс гӧтрасис и семья армис сылэн тоже.
Затем когда мы все уехали, отучились, и он после этого и сам женился, и у него образовалась своя семья.
-
Но вот сідз ми и олам ставыс.
Ну вот так мы и живем все.
-
Комын квайт мамелэн.
У нашей матери тридцать шесть.
-
Комын квайт, абу, комын квайт, мамелэн вообше, ми мамекед корке пуксим, Текуста, да лыддим да, мамелэн комын квайт нук да нучка.
Тридцать шесть, нет, тридцать шесть у матери вообще, мы когда-то с матерью сели и посчитали, Текуста, (и получилось) - у матери тридцать шесть внуков и внучек.
-
Правнучкаяснас, вот сіе ставнас, да.
Это с правнучками, вот со всеми вместе, да.
-
-
-
-
Аха.
Ага.
-
Но а ме ачум помоолі медучилище.
Ну а я сама закончила медучилище.
-
Медсестраан сэсся уджалі, тоже Ухтаын олі.
Работала затем медсестрой, жила тоже в Ухте.
-
Сідз. Ньӧжен ставыс вед мый. Менам ӧтик ныв.
Так. Всё потихоньку. У меня одна дочь.
-
Вот эта ме ныыясыскед ола пока наперво, налы колэ ортсасьны челядьныссэ кыпедышны.
Вот для начала я живу с семьей дочки, надо им помочь немного детей вырастить (букв. поднять).
-
Пенсия вылын тоже.
Тоже на пенсии.
-
Веське на зэй на рӧбиті, но сідз артме, мый колэ неуна ортсасьышны, да.
Еще бы очень работала, но так получается, что надо немного помочь, да.
-
Да.
Да.
-
А Марина, Марина - сыа миян Нина чойлэн ныы.
А Марина, Марина - она дочь нашей сестры Нины.
-
Сыа микеднум и быдмис.
Она росла вместе с нами.
-
Да.
Да.
-
Маринка, да.
Маринка, да.
-
Миян сыа чой койд, микеднум и быдмис ӧти керкаын.
Она как сестра нам, росла вместе с нами в одном доме.
-
Миян маме сіес вообшем-то и быдтіс, бабыс и быдтіс Маринаас.
Наша мама и вырастила в общем-то ее, бабушка и вырастила Марину.
-
Сіен и сіес зэй ёна жалейтам и любитам, хаха.
Поэтому мы ее так сильно любим и жалеем, хаха.
-
Да, ставыс ӧтлаын. Да.
Да, всё вместе. Да.
-
Дас квайтэн.
В шестнадцать.
-
-
-
-
Ыхы.
Ага.
-
Но.
Да.
-
Марина.
Марина.
-
Тэ кутшем воын помалін, Мариш?
Ты в каком году закончила, Мариш?
-
-
-
-
Марина, тэ, Оксана рӧдитчис восемьдесят третейын,
Марина, Оксана родилась в восемьдесят третьем (году),
-
тэ на вӧлін сэсся, навернэ, девятэйын.
а ты еще была, наверное, в девятом (классе).
-
Да. Тэ, навернэ, девяностэйясас помалін. Даа.
Да. Ты, наверное, закончила в девяностых. Даа.
-
Да, да.
Да, да,
-
Да.
Да.
-
Медален.
С медалью.
-
Поозис.
Испугалась.
-
Семьдесятэй.
В семидесятом.
-
Текуста, ме семесят второйын поступиті, тэ кык воон водзынджык.
Текуста, я поступила в семьдесят втором, ты на два года раньше.
-
Семидесятэй год, а тэ семесят четвертэйын помалін. Да. Ме семисят второйын, семисят пятойын помалі.
В семидесятом, а закончила ты в семьдесят четвертом. Да. Я (поступила) в семьдесят втором, а закончила в семьдесят пятом.
-
Ме даже успеиті армияын служитны.
Я даже успела в армии отслужить.
-
Дас сизим во.
Семнадцать лет.
-
Да.
Да.
-
Да.
Да.
-
Ухтаан.
В Ухте.
-
Сэсся и пенсия вылас петі, ме нелямын арсянь получайта пенсия, нелямынсянь.
Затем и вышла на пенсию, я с сорока лет получаю пенсию, с сорока..
-
Ыхы. Яша, кто там? Дядя тебе дает?
Ага. Яша, кто там? Дядя тебе дает?
-
Ставыс.
Все.
-
Ведь радиола бӧрвыы лоис, радиола, эстшем тай.
Затем появилась радиола, радиола, такая.
-
Да и мен не интереснэ, мен ӧні пыр на не интереснэ телевизорыс, не интереснэ.
Да и не интересно мне, мне до сих пор не интересен телевизор, не интересен.
-
Виччысян.
Ждешь.
-
Студентыс уна, сразу оз эштыны.
Студентов много, сразу не успевают (всех отправить),
-
Вежсьыны вошйис сэсся зэй ӧдде, зэй ӧдде сэсся вошйисны, да автобусъяссэ, туйяссэ вошйисны вӧчны.
Очень быстро стало всё меняться, автобусы (появились), дороги начали делать.
-
Сэсся аэропортъяс сиптысисны.
Затем аэропорты закрылись.
-
Лоинысны куш миян туй, железнэй дорога, Ираёль пыр ми ветлам, да, сэсся.
У нас остались одни дороги, железная дорога, мы ездим через Ираёль.
-
Сыа немсэ, нэмыс кежлэ колис сыа.
Это осталось на всю жизнь.
-
Да, миянтэ...
Да, нас...
-
Да, но миян...
Да, но у нас...
-
Миянтэ нормальнэя быдтісны, миянтэ прӧстэ ненормальнэя (...).
Нас нормально воспитывали, нас просто ненормально (...).
-
Тюнюку рӧдыс сыа оленеводъясыс, ная оленеводъясэн вӧлісны. Да.
Род Тюнюку - это оленеводы, они были оленеводами. Да.
-
Аха. Тэ ӧчкиа, абу?
Ага. Ты в очках, нет?
-
Вертепысь кыкнанныс. Комияс. Ставыс вертепсаяс.
Оба из Вертепа. Коми. Все вертепские.
-
Ликбез, ликбез, кор ликбезыс вӧліс, миян сэк ае сэтэн неграмотнэй йӧзыслы сетіс кутшемке урокъяс.
Ликбез, ликбез, когда был ликбез, наш отец давал там неграмотным людям какие-то уроки (обучал грамоте).
-
Сэсся ликбезыс и эштіс.
Затем ликбез закончился.
-
Из, росписи у них не было.
Нет, росписи у них не было.
-
Фотографию нельзя, Улечка, нельзя.
Фотографию нельзя, Улечка, нельзя.
-
Пейсят седьмой.
Пятьдесят седьмой.
-
Но-ко, кӧн ме?
Ну-ка, где я?
-
Ааа, детсадын тай.
Аа, еще в детском саду.
-
-
-
-
-
-
-
Коми язык и русский язык миян вӧліс да, иностранный язык миян никутшем из вӧӧ школаас.
У нас были коми язык и русский язык, а иностранного языка никакого не было у нас в школе.
-
Да, ставыс миян, дзолясянь ставыс комиэн сёрнитэны.
Да, все у нас, с детства все по-коми говорят.
-
Дояркаан. Дояркаан.
Дояркой. Дояркой.
-
Ой, кык ли куим семья ыджыд рӧдэвей кӧр видзысьяс.
Ой, два или три семьи - большие оленеводческие роды.
-
Вертепас, да.
В Вертепе, да.
-
Миян абу, миян рӧдын абу, абу.
У нас нет, в нашем роду нет, нет.
-
Марина, Марин, Марин баб сыа миян.
Бабушка Марина она у нас.
-
Абу, абу, абу, абу, ставыс вот именнэ чистэ ижемкейяс.
Нет, нет, нет, нет, все вот именно чисто ижемские.
-
А мый нэ? Важен вед всё равно, Текуста, важен вед Библиясэ вед лыддисны, а Библияыс вед тоже.
А что? В старину ведь всё равно, Текуста, Библию ведь в старину читали, а Библия ведь тоже.
-
Гашке, и Библиясьыс и босьтісны да кудзке сія свяжитісны.
Может, из Библии и взяли и как-то связали (значение).
-
А даже вот ме кор больничаын куйлі, миян вӧліс невропатолог, менам юре сэк зэй висис, и ме сы доре ветлі лечитчыны,
А вот даже когда я лежала в больнице, у меня был невропатолог, у меня тогда голова очень болела, и я ходила к нему лечиться,
-
и сыа кор узнайтіс, мый ме коми, сыа миме висьталіс:
и когда он узнал, что я коми, он сразу сказал:
-
Тіянтэ, навернэ, кор французъяссэ в тысяча восемьсот двенадцатом году, сэк вед наес ыстісны Северас, Усть-Цильмаас да, мый да... - да сыа висьталэ: Ті, навернэ, рӧданыд кодке француз вӧлі.
Когда французов в тысяча восемьсот двенадцатом году выслали на Север, в Усть-Цильму да что, вас, наверное,...- и он говорит: Наверное, в вашем роду кто-то был французом.
-
Меша абу, миян ставыс коми.
Мол, нет, у нас все коми.
-
Да.
Да.
-
Действительнэ, действительнэ.
Действительно, действительно.
-
Не, сэк вед ыстісны. Миян ставыс рӧдыс коми, никод абу никытысь приезжей.
Нет, тогда ведь высылали. А наш род все коми, никого приезжих ниоткуда нет.
-
Яранъяс - сыа Нарьян-Мар.
Ненцы - это Нарьян-Мар.
-
Ямало-Ненецкей, сыа яранъясыс сэтэнэсь.
Ямало-Ненецкий (округ), ненцы там.
-
Ӧти яран вӧлі.
Один ненец был.
-
Ледковъяс.
Ледковы.
-
А миян рӧдас абу же, миян чистэ коми ставыс.
А в нашем роду нет, у нас все чистые коми.
-
Ӧтик токо.
Только одна (семья).
-
Но налэн, навернэ, ставыс вед нин, Марина, куулісны.
Но у них, наверное, Марина, все уже умерли.
-
Да, ная вед кудзке ставыс куулісны нин.
Да, у них как-то все уже умерли.
-
Токо Як Коль Фаинаыс и колис.
Только Як Коль Фаимна и осталась.
-
Детинаяс налэн абуэсь нин. Детинаяс абуэсь нин, так что...
У них уже нет мужчин. Мужчин уже нет, так что (род не продолжится).
-
Мый?
Что?
-
Национальнэй костюм, миян маме вед вӧлі сыа, водзсэ ноолісны национальнэй паськемсэ.
Национальный костюм, наша мама ведь носила, раньше ведь носили национальную одежду.
-
Ная ноолісны сэк сідз миян деревняас, тадз, если ке женщинаыс верес сае петэма, тадз юрсисэ бы нин из лэдзоо.
Они носили тогда в нашей деревне, к приемру, если женшина замужем, так волосы она бы уже не распускала.
-
Сылэн ставыс вӧлі кокошник улын.
У нее все (волосы) были под кокошником.
-
А эстэн вӧлі специальнэй сарафан да сідз, но, чышъянэн да мый да ветлісны.
А здесь был специальный сарафан да что, ну в платке да что ходили.
-
Прӧстэ бы женщина тікедныд тадз из, вӧлі бы кузь сарафана.
Женщина бы с вами просто так не (сидела), была бы в длинном сарафане.
-
Юрыс бы вӧлі чышъянэн будничнэяс, быдлуннас кӧрталэма.
Голова была бы накрыта будничным, каждодневным платком.
-
А кор нин праздник ли мый ли, ная пасьтасисны бур паськеме.
А когда праздник или что, они уже одевались в хорошие одежды.
-
Вот миян мамелэн кольліс бур паськемыс, костюмыс.
Вот у нашей матери осталась хорошая одежда, костюм.
-
Мӧдам Маринаэс пасьтэдлыны.
Хотим Марину нарядить.
-
Но сыа сэк...
Но это тогда...
-
Но сыа мамелэн, мамелэн.
Ну это у нашей матери.
-
А быдэн, быд женщиналэн, Мариша, абу рӧдэвей, быд женщиналэн вӧлі аслыс сіес вурисны костюм сэтшем.
Мариша, не родовой, у каждой женщины был свой, каждой женщине шили свой такой костюм.
-
А кымын, например, этія...
А сколько, например, этих...
-
Ми вед сэтче нин иг нин сюре.
Мы уже туда не попали.
-
-
-
-
Да, зэй уна вышивайтчим.
Да, очень много вышивали.
-
Да.
Да.
-
Да, рипсэвей платоксэ вед...
Да, рипсовый платок ведь (не стирают).
-
Да.
Да.
-
Ижемскейлэн ӧтик, усть-цилемскейяслэн похожесь усть-цилемаяслэн, но ная вед рочьяс нин пӧшти усть-цилемскейясыс -
У ижемцев одна, у усть-цилемцев похожа, но усть-цилемцы они ведь почти уже русские -
-
Налэн мӧдджык, сыктывкарсаяслэн тоже мӧдджык, Сыктывкар бӧксяньыс, торъялэ-торъялэ.
У них немного другая, у сыктывкарских, из окрестностей Сыктывкара, тоже немного другая, отличается-отличается.
-
Оз, оз, рядом сиктъясыс оз, сэті ӧти мода вӧлі.
Нет, нет, в деревнях рядом нет, там одна мода была.
-
Немножко.
Немножко.
-
Усть-Цильмаас нин олыся староверъяс.
В усть-Цильме ведь старинные староверы.
-
А сэк вед мӧдджык вӧлі де-, сэк вед мӧдджык вӧлі этша олэмыс, сэк вед Сыктывкарас тоже ставыс локтісны велэдчыны комияс.
А тогда ведь жизнь была немного другая, тогда ведь в Сыктывкар приезжали учиться все коми.
-
Гӧгер сиктъяссьыс став комиыс локтіс. Единственнэй код рочьяс вӧліны, сыа код городскейясыс.
Со всех деревень все коми приезжали. Единственными, кто были русскими, это городские.
-
Да, а сэсся вед мый нэ ми деревняысь, например, никытче ниӧтпыр иг ветлыыл, токо первейысь эстче локті велэдчыны.
Да, а потом ведь мы из деревни, например, я никогда никуда не ездила, только в первый раз сюда приехала учиться.
-
Естественнэ, сыа ми неуна сэк но полім, теряйтчим неуна.
Естественно, что мы немного боялись, немного терялись.
-
Сэсся ньӧж велалім.
Затем потихоньку привыкли.
-
Всё равно, да. Ыхы.
Всё равно, да. Ага.
-
Да сыа, гашке, сыа всё равно асад, пытшкесад, сыа миян пытшкесас.
Да это, может, внутри самого себя, это внутри нас.
-
Но вообше всё равно рӧднэй язык вылас ми свободнэйджыка сёрнитам.
Но вообще всё равно на родном языке мы свободнее говорим.
-
Кӧть и веське ми рочнас нин веське тоже уна нин восэ городъясас олан да тоже нин велалэма, и рӧбитан и быдлаын, сякейыс, да?
Хотя сейчас уже по-русски уже привыкли говорить, потому что много лет живешь в городах и работаешь, и везде, да?
-
Но коми языкыс сыа, коми кылыс сыа всё равно, ставсэ думайтан, ставсэ сідз, ставсэ всё равно каран комиэн.
Но коми язык он всё равно - всё думаешь, всё делаешь всё равно по-коми.
-
Сыа всё равно аслад язык, сыа ниӧтпыр оз вунэдчы никытэн.
Он всё равно свой язык, он нигде никогда не забудется.
-
Да.
Да.
-
Ыхы.
Ага.
-
А выйым разнэй диалектъяс, выйым, миян Марин тай корке, ме Ухтаын рӧбиті,
А есть разные диалекты, есть, вот когда-то наша Марина, я в Ухте работала,
-
а воис нывка ми доранум гӧсти, да? А ме олі Линакед.
и приехала девочка к нам в гости, да? А я жила с Линой.
-
Ныыкед, а сыа вӧлі Часовоысь эстысь, налэн диалектыс дзик мӧд.
С девушкой, а она была отсюда из Часово, у них диалект совсем другой.
-
И сыа Мариналысь юрсисэ мыськис. Сыа висьталэ Мариналы, мый кӧдзыд ва киссе?
И она мыла волосы у Марины. Она спрашивает у Марины, что, холодная вода течет?
-
Но.
Да.
-
Разнэй, разнэй диалектыс, разнэй, например, усть-куломскейясыс дзик мӧдпӧлэс, миян кудзке ижемскей диалектыс рочьяскед пӧшти сорласема.
Разные, разные диалекты, разные, например, усть-куломский совершенно другой, унас ижемский как-то смешан с русским.
-
Ми сыа эні на сідз сёрнитам, а вообше миян ас костанум миян пӧшти джын кылыс ставыс роч.
Мы это здесь так еще говорим, а когда между собой говорим, почти половина слов русские.
-
Да.
Да.
-
Маме миян рочен пӧнимайтіс, но висьталіс, кудз, кудз кужис. Да миян маме даже токо гижсьыны кужис.
У нас мама по-русски понимала, но говорила, как умеет. Да наша мама только подписываться умела.
-
Токо гижсьыны, сэсся сыа ни лыддьысьны, ни нинэм сыа из куж.
Только расписываться, но ни читать, ни ничего другого она не умела.
-
Но рочсэ пӧнимайтіс, но сідз.
Но русский понимала, ну так.
-
А-, а-, а ае нин сыа вӧлі грамотнэйджык.
А отец он был грамотнее.
-
Сыа нин и лыддьысис и ставсэ, сыа всё-таки рӧбитіс сэтэн и молокозаводас, и рӧбитіс складас, завскладэн вӧлі, сыа вед и документация нуэдіс.
Он уже и читал, и всё, он всё-таки работал и на молокозаводе, и на складе работал, был завскладом, он ведь и документацию вел.
-
Но миян ае вӧлі двенадцатэй год рождения, дас кыкед год рождения, а маме вӧліс петнадцатэй год рождения.
Но наш отец был двенадцатого года рождения, а мама была пятнадцатого года рождения.
-
Петнадцатэй, маме на томджык, да.
Пятнадцатого, мама была моложе, да.
-
Маме, да, сыа.
Мама, да, она.
-
Но лок сэтэн, мыля эстэн пасьтасям?
Ну пойдем туда, зачем здесь одеваться?
-
По-ижемски.
-
Да.
-
Родилась.
-
Ладно.
-
Какой род?
-
Детей.
-
Тридцать шесть?
-
-
-
-
-
Ага.
-
А так-то действительно меня вырастила, я выросла у бабушки, да.
-
Меня мама родила в семнадцать лет, в шестнадцать?
-
Тогда еще она не была замужем.
-
И это в то время еще не было общепринятым. Да?
-
Да, затем она вышла замуж, а меня вырастила бабушка.
-
Но, скажу, меня растили все - как дочь полка.
-
То есть все - и Текуста, и Саша, очень-очень сильно (помогали), у меня было,
-
ну с одной стороны, я жила с бабушкой,
-
мама была чуть в стороне, но с другой стороны, все мои дяди и тети были мне вроде матери.
-
Да.
-
И поэтому они считают меня не столько как племянницей,
-
но больше считают сестрой.
-
Так что, вот Саша сказала, что она самая младшая,
-
а самая младшая на самом деле (букв. реально) я.
-
А ну как сказать, фактически, на самом деле.
-
Оо, я как закончила школу, приехала учиться в университет, а после этого
-
в Вертеп езжу, наверное, каждый год.
-
Ой, нет, в восемьдесят шестом, восемьдесят пятом.
-
Я еще в школе была.
-
Тогда в девяносто первом.
-
Да я не испугалась, просто Игушев подошел и за руки меня отвел (на другой факультет).
-
На национальную филологию.
-
Такое вот, а помнишь, я сдала экзамены и ночью к тебе приехала.
-
Помнишь, да?
-
Текуста еще не ждет, я приехала, говорю, всё. я поступила. Ты сказала: куда поступила? Говорю, на национальную филологию.
-
Вот.
-
И тогда как раз меня в первый раз снимали на телевидении.
-
Вот. А затем так и училась, Текуста и Саша в то время еще жили в Ухте.
-
Я постоянно к ним ездила. Скучала постоянно, ты что.
-
В город приехать из Вертепа, из деревни - это же геройство.
-
Все мы.
-
(Ребенок) играет этим.
-
(...) в рот сует.
-
Ну потому что в деревне вода ведь чистая, вкус у воды совершенно другой, да?
-
А здесь-то все хлорированное, даже сейчас мама приезжает и не может пить воду.
-
Это в каком году было?
-
Семнадцать лет служила в армии врачом. Ты ведь была врачом, да?
-
Ей же интересно, что это стоят.
-
А если в рот возьмет?
-
Такая большая, такая очень большая, ага?
-
Потому что не видела (фильм)?
-
Так что же я была маленькая, как раз из Ухты мы приехали,
-
и только, только тогда в деревне установили телевизор.
-
У дяди Володи был первый телевизор, когда установили (телевышку).
-
Мужики сели, такой экран, голубой экран, там какие-то блики (помехи), все смотрят - ой, как интересно.
-
А там один раз когда-то мы с бабушкой ехали в Ухту
-
и очень долго ждали (букв. сидели), была нелетная погода.
-
И сидим в аэропорту, и бабушка говорит:
-
ой, говорит, как будто на курорте, кормят. А кто-то сзади говорит: ну и туалет, говорит, рядом с тобой (возле того места, где ты кушаешь). Ахаха.
-
Туалет, говорит, тоже рядом с тобой.
-
Вот. А так
-
после этого ведь всё очень быстро и начало появляться.
-
-
-
Но нас ведь нормально воспитывали.
-
У нас не было такого недоверия, к людям вообще недоверия (не было), да?
-
У нас, это, родня большая, все друг друга поддерживают.
-
Ага, род Парфёна все знают, он самый (большой) был - род Парфёна, затем род Тюнюку был.
-
Ну а род Парфёна самый большой.
-
Аа, сейчас мои фотографии покажут.
-
И у нас сейчас очень крепко держат родственные отношения между родней.
-
Не сможешь, не вместятся никуда.
-
А это, очень интересно было у них это, когда они поженились, да?
-
Бабушка была неграмотным человеком.
-
А дедушка был ее учителем.
-
Но этот учитель...
-
Ага. Затем они влюбились друг в друга.
-
И ликбез закончился. И дедушка украл бабушку.
-
А мама, ой, бабушка, ведь сбежала, да?
-
Ночью сбежала к дедушке, и всё. Это считалось, что они поженились?
-
На самом деле ведь они не расписывались?
-
Да.
-
Хаха. Тогда малицы носили.
-
Я всегда думала, что это Саша.
-
-
-
А?
-
-
-
Я такая красивая, да?
-
Когда была маленькой, была красиовй. Ахаха.
-
Но это в Вертепе, а у нас-то никого из оленеводов не было.
-
Меня так же назвали.
-
Этимологии разные, разные.
-
Париж?
-
Но это общеизвестный факт, то, что их дальше (высылали).
-
Ну да.
-
А у нас в роду нет.
-
Аа, но у нас в роду нет.
-
Это еще в Вертепе есть (...).
-
Думаешь?
-
Есть, есть.
-
А затем у нас это. А, мы еще хотели показать, да?
-
Что?
-
Это родовая одежда, родовой костюм.
-
Но всё равно это родовой.
-
(...) даже не шили.
-
Да мы ведь уже не то поколение, Марина.
-
Его (национальный нарядный костюм) даже не стирали, да? Его просто проветривали.
-
-
-
Да.
-
Это вот...
-
Да.
-
Это, отличаются по разговору.
-
Заметно, что ижемский, да.
-
Это внутри у каждого.
-
Нет, говорит, горячая.
-
Ну когда волосы моешь, надо, чтобы вода была теплой.
-
Ну она льет, и спрашивает меня: пӧсь?
-
А я не понимаю, что она у меня спрашивает, и говорю: пӧсь, пӧсь.
-
И она охлаждала, охлаждала и абсолютно холодной водой вымыла мне волосы.
-
Потому что я не понимала, что такое пӧсь, и отвечала: да, да, да.
-
-
-
Дедушка ведь говорил.
-
Как раз.
-
Вот. Ну что, вы здесь меня оденете или там?
-
Ага. Сейчас мы вам покажем (национальную) одежду.
-
Ага. Сейчас меня оденут, ладно?
-
Здравствуйте! Я... Аа.
-
Здраствуйте, здравствуйте.
-
Я коми женщина.
-
Родилась я в Ижемском районе, деревне Вертеп.
-
Зовут меня Рочева Текуста Парфёновна.
-
Родилась я двадцать четвертого февраля в тысяча девятьсот пятьдесят пятом году.
-
В деревне я выросла,
-
закончила школу, выпускной класс и поехала учиться в Сыктывкар.
-
Закончила педучилище.
-
После окончания педучилища я работала три года в Ижме, работала учителем.
-
После этого уехала в Ухту.
-
В Ухте работала в детском саду.
-
Сейчас я, а я заканчивала еще пединститут, Сыктывкарский пединститут, затем я работала в садике,
-
и сейчас я уже не работаю, сейчас я уже пенсионерка.
-
Вот пришла к своей сестре Александре,
-
вот к ней, я купила в Сыктывкаре квартиру, и сегодня я пришла к ней в гости.
-
Да, да,
-
Род Парфёна из Вертепа.
-
Да. Ага.
-
Из девяти детей у нас все семейные, у всех есть дети.
-
У девяти детей у нас двадцать семь внуков, двадцать семь своих детей.
-
Дочерей и сыновей.
-
Мы насчитали двадцать четыре.
-
-
-
-
-
-
-
-
-
Ага.
-
Да.
-
Мы хотели, Нина старше меня (букв. передо мной).
-
Она как сестра нам.
-
Бабушка и вырастила.
-
Ага.
-
Она нам как дочь и как сестра.
-
Дочка и сестра.
-
Ага.
-
Да.
-
Девяносто?
-
В общем, Марина приехала.
-
В девяностом, потому что я училась в институте, а ты еще здесь только, здесь еще училась.
-
Ага.
-
Она приехала поступать в Сыктывкар на экономический факультет.
-
Она хорошо училась, она закончила школу с серебряной медалью.
-
Очень хорошо училась.
-
Она во время учебы всегда писала стихотворения,
-
в газету"Пионерская правда", сама писала сказки.
-
И приехала поступать на экономический факультет в СГУ.
-
Но приехала одна, и, наверное, испугалась, и ушла (туда), где легче (поступать).
-
Аа, Игушев подошел и ее за руки отвел на коми, да.
-
И вот она затем там и училась.
-
Ага.
-
Да.
-
Ага.
-
Ага.
-
Да. Ага.
-
Ага.
-
-
-
Да.
-
В общем, мы приехали из деревни в город очень интересные.
-
Оой!
-
По-русски не умеем говорить, одежда плохонькая.
-
Сами плачем, хотим домой уехать.
-
Я пишу маме письмо: мама, говорю, я приеду обратно домой.
-
Она говорит: не приезжай, говорит, учись хорошо.
-
А приехала, приехала, поступила в училище и была такая худенькая, худенькая.
-
А стала, наверное, неправильно питаться, и домой приехала такая (толстая), в теле такая.
-
Да, ага.
-
Ой, постоянно хотела уехать, а заметм год-два, первый год прошел, и я осталась учиться.
-
Ага.
-
Ага.
-
Мариша, конечно, уехала после десятого (класса), и она уже не так, не очень сильно скучала.
-
Ой, а мы очень плакали, ой.
-
Воду из-под крана берешь - вода не нравится.
-
Да.
-
Да, да, да, ага.
-
Да, ага.
-
Я когда поступила, и у меня (был особый статус), у меня уже отца не было,
-
и у меня была только мама, и я получала социальную стипендию.
-
Социальная стипендия была сорок три рубля, это в то время было очень много, да.
-
Я и Марине одежду покупаю, и сама кушаю - на всё денег хватало.
-
Ага. Помогала еще домашним (букв. домой) из стипендии.
-
Это я поступила в шестьдесят девя-?
-
В семидесятом? Аа! Да, в семьдесят четвертом я закончила.
-
Да.
-
Так что.
-
Ага.
-
На коми. Когда мы росли, дома у нас не было телевизора, только радио было, такая очень большая тарелка, черная тарелка, его включат, и мы радио слушаем, телевизор у нас не было.
-
Учились.
-
Затем позже
-
радиоприёмники.
-
Затем начали (появляться) магнитофоны,
-
мы когда еще приехали, когда я приехала в Ухту, и девушки, которые были из окрестностей Сыктывкара,
-
они уже любили телевизор смотреть,
-
а я сяду смотреть телевизор и ничего не понимаю.
-
Да и не интересно.
-
Аа, надо было писать сочинение, а тогда, когда мы учились, как раз шел фильм"Семнадцать мгновений весны".
-
Ага. Надо сочинение писать, а я не знаю, о чем писать.
-
Да, затем взяла журнал"Огонек", полностью прочитала и написала сочинение.
-
Да.
-
Да, да, да.
-
Ага.
-
Да.
-
Да, да, да. Надо ехать учиться в Сыктывкар, а тогда еще поезд не ходил в Ижму,
-
дороги тоже не было,
-
едем в Ижму, нас на грузовой машине довезут,
-
ой, если непогода, то да, летал только АН-2.
-
Неделю, по неделе сидишь в Ижме, всё хотим улететь, ждешь, когда лётная погода будет.
-
Да, да, самолёт.
-
У кого родственники и блат, они быстро улетают, а такие как мы и остаемся, неделю и больше там в Ижме живем.
-
Ага.
-
Да.
-
Ага.
-
Ага.
-
А вообще, из-за того что мы жили в деревне, когда в город приехали, я приехала, у меня на глазах были очень большие розовые очки.
-
Простушка.
-
Да, да, потом потихонечку начинае(шь), уже потом начинаешь немного понимать, что это так, а это этак, а это надо по-другому.
-
Жизнь научит. Да, жизнь научит.
-
Но мы нормально росли, просто мы не...
-
Да, да, да.
-
Ага. Да, да.
-
Ага.
-
В деревне все знают, ага.
-
Но самый большой род был у нас.
-
У меня вот фотографии есть, Марина, подай.
-
Давай, давайте, я очки (надену).
-
Где мои очки?
-
У нас обчень большая родня, и если у кого-то день рождения в деревне,
-
чтобы не приглашать всех, потому что не поместятся (в доме), например,
-
приглашают по линии жены или по линии брата или так как-то. Да, чтобы никто не обиделся.
-
Это, это моя мама и отец.
-
Парфён. Да, звали Паршей, а это Сусанна. Меня назвали Текустой,
-
и я постоянно маму спрашивала:"Мама, почему ты назвала меня Текустой?"
-
А мама говорит, мол, это ведь твой отец, говорит, у него сестра-материца большая была, и ее звали Текустой, а так вообще имя Текуста есть.
-
Это греческое имя. А я говорю:"Мама, лучше бы ты назвала меня Сусанной, Сусанна - такое красивое имя".
-
-
-
Из Вертепа.
-
Ага.
-
Ага.
-
А ее мама...
-
А мама была единственным ребенком у своей матери, одна дочка.
-
Вот у нас четверо детей родилось до войны, а после войны наш отец пришел в сорок седьмом году.
-
И в сорок седьмом году, в сорок восьмом родился брат Володя,
-
в пятидесятом году брат Неофит.
-
Затем Нина в пятьдесят втором (году).
-
Я в пятьдесят пятом, а Саша в пятьдесят пятом, нет, в пятьдесят седьмом, так через два года рождались.
-
Вот Мариша, вот наши дети, вот в каких малицах наши дети ходят.
-
Это мои племянницы, они три родные сестры, а это Мариша.
-
В какой малице!
-
Ага.
-
Вот
-
а это я училась в педучилище, и когда приезжала, работала в яслях.
-
Чтобы деньги заработать.
-
А Марина тогда еще маленькая была, и Марина тоже ходила в ясли, и у меня на руках Марина.
-
Это Саша
-
в детстве.
-
Вот.
-
Это я в садике.
-
-
-
Да, да, у нас все коми. У нас даже,
-
да, да, да, все коми, у нас даже учебники на коми были.
-
Да.
-
Когда мы поехали в Сыктывкар, еще очень плохо по-русски говорили.
-
Да.
-
Это Марина в садике.
-
Это тоже Марина.
-
Это Марина с бабушкой.
-
Нет, нет, нет.
-
Наш
-
отец был, как это? Он работал в сельпо.
-
Был председателем маслозавода, работал в ликбезе.
-
А мама, мама почти и не работала, ну до войны работала в колхозе
-
дояркой, а затем после войны и не работала.
-
Ага.
-
Аа.
-
А у нашей мамы мать была, она одна родила нашу маму,
-
и она всю мужскую работу сама делала:
-
и валенки валяла, и рыбу ловила, и трубку курила, и всё.
-
Да, бабушка Марина. А звали ее дедушкой Мариной, не бабушка Марина, а дедушка Марина.
-
А что Вертеп,
-
ну может быть во время, Марина, когда торговля была (активной),
-
потому что Вертеп, как это в Ижме какое-то название Вертеп, да? Вертеп - это французское (слово),
-
да ведь? Вертеп. (Есть) разные этимологии, там несколько значений.
-
Вертеп и по Библии.
-
Вертеп - и место такое нехорошее, много значений, да.
-
-
-
Ну и что?
-
Раньше ведь вообще торговля шла с Францией,
-
зарубежный, да.
-
Ага.
-
А в Сыктывкаре ведь тоже есть Париж, местечко Париж, да, да.
-
так что.
-
Да.
-
Ага.
-
Да.
-
-
-
В нашей деревне ненцы были.
-
Ледковы. Ледковы.
-
А в нашем роду нет.
-
Да.
-
Ледковы, да.
-
Да.
-
А Як Коль Фаина еще жива (букв. есть).
-
Ага.
-
А, у нас есть костюмы матери.
-
Ну иди и покажи.
-
У мамы, у мамы.
-
Нет,
-
национальный, мы его уже не носим.
-
Да, нам уже не шили.
-
Они ведь раньше всю одежду шили вручную.
-
Да, да, да.
-
Да.
-
Даже (с тех времен), когда у нас торговля была, у нас в деревне до сих пор есть ангийская шаль.
-
Были рипсовые платки, их берегут, даже не стирают.
-
У нашей мамы тоже есть где-то. Да, да, да, да, английкие платки, с какого уже (времени) - сто лет им.
-
Да, так что торгволя с ними всё равно была, всё равно что-то перешло, они увозили пушнину да что, а нам привозили это.
-
-
-
Коми одежда, конечно, у ижемцев одна.
-
у них немного другая.
-
У нас даже...
-
По разговору - да. И внешне отличаются.
-
Вот ижемский - он ижемский и есть.
-
Если встретишь, всё равно одинаковое - манера, дикция - всё ижемское.
-
Усть-Цильма - это уже другое.
-
Да, сыктывкарские они тоже своеобразные.
-
Ага.
-
Но сейчас мы по-коми свободнее говорим, мы не стесняемся.
-
Мы когда еще поступали, мы еще и боялись по-коми говорить, как-то к коми предвзято относились, да ведь, Марина? Было ведь такое?
-
Да.
-
Да.
-
Всё равно думаешь по-коми, а скажешь по-русски.
-
Вместо горячей воды холодная.
-
-
-
Не умела говорить.
-
Да он и читал.
-
На три года.
-